Я резко сдернула покров, подняв в воздух облако пыли. Угол у зеркала оказался отколот, а само оно было кривым. Брит и Томми в отражении походили на яйцеголовых лилипутов с выпученными глазами.

– Темная Богиня, на тебе ведь не надеты те самые панталоны? – испугалась Брит. – Я точно хочу развидеть это обратно!

Однако я ее не слушала. Уперев руки в бока, таращилась на приунывшего кузена.

– Ты труп! – рявкнула я, указав в него пальцем. Зеленый луч, вырвавшийся в сторону исчадия ада, отразился от зеркала и исчез.

– Только не проклинай меня! – взмолился недоученный колдун. – Эльза, умоляю! Ты же черная ведьма в тринадцатом поколении, можно сказать, юбилейная! Ты обязана быть милосердной! Брит мне все рассказала про жабу!

– Из чего ты, самоубийца, сварил приворот?! – рявкнула я, сверля Томми злобным взглядом. – Ты хотя бы представляешь, через что мне приходится проходить! Я… я бесплатно колдовала две недели!

– Клянусь именем нашей мамы, я не варил приворота! – принялся божиться кузен. – Просто переклеил этикетки на твоих флаконах и продал!

– Постой… – растерялась я. – Ты продал витаминный эликсир?

– Ага, – страстно закивал он.

– И никакого приворота?

– Ни капелюшечки! – Он выразительно сложил пальцы щепоткой, демонстрируя размер капли. В предчувствии расправы сначала от меня, потом от бабки Примроуз кузен был готов поддакивать, подшмыгивать и шаркать ногой, лишь бы не провести следующие десять лет в шкуре парнокопытного.

– Тогда как Картер обратился в жабу? – озадачилась я.

– Я не знаю, – с жалким видом развел кузен руками.

На меня вдруг нахлынуло осознание, что из-за хитрости Дороти, подложившей жабу недалекому жениху, меня заставили выбраться из ведьмовского логова, жить в чужой семье и две недели творить добрые дела. Совершенно бесплатно! Будто я не черная ведьма в тринадцатом поколении, а фея-крестная!

– Эльза, у тебя отвратительное зеркало, и тебя плохо видно! – заявила Брит. – Ты еще там?

– Там… в смысле, здесь.

– Мне отдавать его бабке или припрятать в подземелье, и сама расправишься? – потребовала она дальнейших указаний.

– Только не в подземелье… – заканючил не лучше малого ребенка Томми. Посмотришь – не поверишь, что в Сельгросе, как заправский ловелас, перепортил треть прядильной мануфактуры.

– Подставил преемницу Нортон, теперь молчи уж! – замахнулась на него Брит, и братец вжал голову в плечи.

– Пусть живет, – отказалась я от кровавой мести. – Если бабка превратит в козла, свяжись со мной. Расколдую.

Щелкнув пальцами, я загасила зеркало и вышла из чулана.

– Ты выяснила, как превратить Дороти в девицу? – с нетерпением уточнил Картер. Он держал лысое пучеглазое чудо ведьмовской мысли на руках, чесал за розоватым большим ухом и даже позволял ласково прикусывать палец.

– Кому расскажешь – не поверят, – пробормотала я.

Видимо, потрясение тем фактом, что я единственная оказалась в дураках, очень живо отразилось на лице, и Уильям осторожно уточнил:

– Плохие новости?

– Ну как плохие… Наша кошка никогда не превратится в человека, потому что она жаба.

– Тоже мне, открыла новый закон ведьмовства, – фыркнул Брент-младший.

– Картер, говоря «жаба», я имею в виду, что ты принес ко мне в лавку самую обычную болотную жабу…

Уильям кашлянул в кулак, пытаясь подавить издевательский смешок, и заметил:

– Какое счастье, что ее эволюция закончилась! Страшно представить, какая бы девушка из нее получилась.

– Проклятье, я гениальна! – прошептала я. – Как темная Богиня, мать всех колдовских тварей.

Картер несколько сошел с лица, осторожно пересадил лысую кошку с колен на кровать и вымолвил:

– Слушай, темная Богиня, мать колдовских тварей… Ты хочешь сказать, что на самом деле Дороти пропала?

Я кивнула и уточнила:

– Или сбежала из-за того, что ты не умеешь держать штаны завязанными.

– Ты же сможешь ее отыскать? – быстро спросил Уильям.

– Могу.

– Что для этого надо?

– Карту королевства и десять золотых.

– Ты собираешься с нас снять деньги в такой трагичный момент? – возмутился Картер. – Я думал, что мы друзья.

– Мы, безусловно, друзья, но не пытайся, мой закадычный друг, давить на жалость, – покачала я головой. – Скажи спасибо, что я не требую компенсацию за уже сотворенное добро…

– Договорились, – спокойно перебил меня Уильям. – Десять золотых.

Он стоял, привалившись плечом к пустой посудной горке, отселенной за ненадобностью в охотничий домик из особняка.

– Хорошо, – вдруг почувствовав себя скупердяйкой, кивнула я.

Мы пожали руки. Не сводя с меня взгляда, Уильям бросил своему младшему брату:

– Деньги заплачу из твоего ежемесячного содержания…

В охотничьем домике нашлось целых три карты королевства. У одной не хватало восточных провинций, у другой – прибрежных районов. У последней карты посередке зияла дыра, а на горной гряде, красовался кофейный кружок, словно отметивший место, где находился замок Нортон. Кое-как совместив три приличных куска, только немного обезображенных заломами, я вытянула подвеску, принадлежавшую Дороти, и принялась следить за тем, как кулон, словно обретя жизнь, начал кружиться над королевством.

– Проклятье, – вдруг запричитал Картер, – я сломал ногу, когда пытался отбить непорочность обычной лысой кошки! Вот этого жуткого, как страшный грех, злобного беса! Я должен был знать, что Дороти не стала бы гадить мне в ботинки и воровать из кухни колбаски, она слишком хорошо воспитана…

Он отвлек меня, и кулон, едва набравший магический вес, обвис. Мы с Уильямом недовольно переглянулись.

– Что? – огрызнулся страдалец.

– Ты можешь его лишить голоса? – буркнул Брент-старший.

– Дорого обойдется, – отсоветовала я. – Проще кляп засунуть.

– Ведьма! – обиделся брошенный жених и добавил в сторону брата: – С приспешником!

Пришлось начинать заново. Медальон раскрутился, а потом, словно его вела невидимая рука, резко отлетел влево, натягивая цепочку, и замер над крошечной точкой в соседней провинции. Даже Картер позабыл про страдания и склонился над картой.

– Я слышал про этот городишко, – вдруг объявил он. – Дотти как-то упоминала, что там живет ее тетушка. Мол, старушка осталась старой девой, а сейчас совсем умом тронулась. Если нанять кеб, то к завтрашнему утру можно добраться.

Уильям потер небритый подбородок и принял решение:

– Тогда едем.